Если хочешь помолиться - помолись мне.
23.09.2009 в 11:31
Пишет Tormashki:«Из таких как вы, Маша, вырастают самые печальные неудачники. Такие, у которых все могло получиться, но ничего почему-то не получилось».
Может быть, он сказал это как-то по-другому, или что-то совсем другое имел в виду. Может быть, это была одна из тех фигней, что он разбрасывает направо и налево, зная, что не здесь, так там попадет в точку. Скорее всего, так оно и было. Каждому хочется верить, что у него все может получиться, и каждый боится, что почему-то не получится. Скажите об этом человеку невпопад, как будто эта мысль неожиданно пришла вам в голову, посмотрите при этом ему в глаза, а потом отведите взгляд к окну, дайте понять, что не ждете никакого ответа, выдержите паузу в полминуты и вернитесь к теме прерванного разговора. А если вы сделаете все это рано утром в тихом кабинете еще пустого университета, и если вам будет 70 лет, и тот, кому вы это скажете, будет бояться вас до чертиков и любить до слез...
Так или иначе, мой Старик с пальцами из непропеченного теста одныжды бросил в меня эти слова и попал. Я, бывает, забуду о них на полгода, на год, а потом они всплывают вдруг откуда-то посреди ночи, как Страшная Правда. И хотя я точно знаю, что никаких Страшных Правд на свете не бывает, от этих слов я не могу отделаться.
Что значит «все могло получиться»? У кого в этом мире получилось «все»? Мне хочется схватить Старика за сутулые плечи, трясти и спрашивать: у вас, что ли, все получилось? Вы, что ли, не тратили времени понарпасну и ни о чем не жалеете? Может, это вы один из тех людей, которых вся планета ищет, но никак не может найти – один из тех, кто прожил «настоящую» жизнь, кому не о чем сожалеть и нечего стыдиться? Вы?! Мне хочется трясти его до тех пор, пока я не увижу, что из него, как из каждого нормального человеческого существа, сыплется зависть, страх, сомнения, отчаяние и сожаление о других, неведомых, непрожитых им жизнях. Мне хочется разобрать его на кусочки и убедиться, что он точно такой же, как я, что никаких «других» людей не бывает на свете и быть не может.
Мне хочется убедиться, что никакая жизнь не может быть более настоящей, чем моя, наполненной большим количеством смысла.
Я представляю, как рассказала бы все это психотерапевту. Прекрасные они люди, эти психотерапевты, помогают нам чувствовать себя здоровыми и счастливыми.
- Маша, вам кажется, что в вашей жизни недостаточно смысла? Это ощущение совершенно нормально, оно заставляет нас двигаться вперед...
- Нет, черт возьми! – Заору я, как Тони Сопрано, - Вы не понимаете! Разве смысла может быть достаточно? Я хочу знать, можно ли жить по-другому, можно ли распорядиться жизнью лучше, чем это делаю я.
- А как, по-вашему, должна выглядеть эта другая жизнь?
Тут я задумаюсь, засмущаюсь и стану водить пальцем по обивке кресла.
Можно ли жить, не тратя времени на всякую ерунду? Конечно, можно. Зачем мне столько неинтересных людей, глупых книг, пустых фильмов? Стоит ли так много времени думать о новых туфлях, пластиковых окнах, объеме талии и бедер? Может, жизнь станет более настоящей, если я перестану пить, курить, и займусь йогой? Может быть, для настоящей жизни надо отбросить все ненужное, оставить самое главное, и уделять этому главному как можно больше времени и сил?
Мне страшно думать о том, что есть люди, которые справляются с этой жизнью лучше, чем я. Это означало бы, что мне нужно многое изменить в себе, а перемены в себе – это такое тухлое занятие.
В старших классах я переписывалась с одним мальчиком, который учился в Англии. Мальчик был, как мне тогда казалось, слишком хорош для меня, – по крайней мере, он не грыз ногти и следил за чистотой своих ботинок. За неделю до каникул я сказала себе: вот, он приезжает. У меня есть семь дней, чтобы стать другим человеком. Я мысленно составила список того, что мне надо было изменить в себе, и, конечно же, забыла об этом через полтора часа. «Какие глупости», - думала я потом с облегчением. Мальчику я понравилась такой, как была, все пошло своим чередом и закончилось самым лучшим образом. Мне хочется и теперь думать так же: менять себя - глупо, я такая, как есть, и всегда такой останусь. Будь собой, Машенька, и все само по себе сложится как надо.
«Будь собой, люби себя!» - нежными голосами поют психотерапевты, порхая весенним утром за окном стариковского кабинета. У них гладкая кожа, мягкие кашемировые свитера, приятные манеры и нет проблем с эрекцией.
«Неудачница», – говорит со вздохом Старик, глядя на часы: ему уже пора в свою настоящую жизнь, он и так потратил на меня слишком много бесценного времени.
На стороне психотерапевтов – весь распрекрасный мир, который любит меня такой, какая я есть. На стороне психотерапевтов - ничейные зеленые луга и бесплатное голубое небо, смеющиеся младенцы и баночки черничного варенья, берег океана и солнце. Сама Мать Природа на стороне психотерапевтов, - чудесная, нежная, добрая.
А на стороне Старика – ничего. Сплошная неизвестность, неопределенность, и, вероятнее всего,- одиночество.
Вот тебе, Нео, и две таблетки.
URL записиМожет быть, он сказал это как-то по-другому, или что-то совсем другое имел в виду. Может быть, это была одна из тех фигней, что он разбрасывает направо и налево, зная, что не здесь, так там попадет в точку. Скорее всего, так оно и было. Каждому хочется верить, что у него все может получиться, и каждый боится, что почему-то не получится. Скажите об этом человеку невпопад, как будто эта мысль неожиданно пришла вам в голову, посмотрите при этом ему в глаза, а потом отведите взгляд к окну, дайте понять, что не ждете никакого ответа, выдержите паузу в полминуты и вернитесь к теме прерванного разговора. А если вы сделаете все это рано утром в тихом кабинете еще пустого университета, и если вам будет 70 лет, и тот, кому вы это скажете, будет бояться вас до чертиков и любить до слез...
Так или иначе, мой Старик с пальцами из непропеченного теста одныжды бросил в меня эти слова и попал. Я, бывает, забуду о них на полгода, на год, а потом они всплывают вдруг откуда-то посреди ночи, как Страшная Правда. И хотя я точно знаю, что никаких Страшных Правд на свете не бывает, от этих слов я не могу отделаться.
Что значит «все могло получиться»? У кого в этом мире получилось «все»? Мне хочется схватить Старика за сутулые плечи, трясти и спрашивать: у вас, что ли, все получилось? Вы, что ли, не тратили времени понарпасну и ни о чем не жалеете? Может, это вы один из тех людей, которых вся планета ищет, но никак не может найти – один из тех, кто прожил «настоящую» жизнь, кому не о чем сожалеть и нечего стыдиться? Вы?! Мне хочется трясти его до тех пор, пока я не увижу, что из него, как из каждого нормального человеческого существа, сыплется зависть, страх, сомнения, отчаяние и сожаление о других, неведомых, непрожитых им жизнях. Мне хочется разобрать его на кусочки и убедиться, что он точно такой же, как я, что никаких «других» людей не бывает на свете и быть не может.
Мне хочется убедиться, что никакая жизнь не может быть более настоящей, чем моя, наполненной большим количеством смысла.
Я представляю, как рассказала бы все это психотерапевту. Прекрасные они люди, эти психотерапевты, помогают нам чувствовать себя здоровыми и счастливыми.
- Маша, вам кажется, что в вашей жизни недостаточно смысла? Это ощущение совершенно нормально, оно заставляет нас двигаться вперед...
- Нет, черт возьми! – Заору я, как Тони Сопрано, - Вы не понимаете! Разве смысла может быть достаточно? Я хочу знать, можно ли жить по-другому, можно ли распорядиться жизнью лучше, чем это делаю я.
- А как, по-вашему, должна выглядеть эта другая жизнь?
Тут я задумаюсь, засмущаюсь и стану водить пальцем по обивке кресла.
Можно ли жить, не тратя времени на всякую ерунду? Конечно, можно. Зачем мне столько неинтересных людей, глупых книг, пустых фильмов? Стоит ли так много времени думать о новых туфлях, пластиковых окнах, объеме талии и бедер? Может, жизнь станет более настоящей, если я перестану пить, курить, и займусь йогой? Может быть, для настоящей жизни надо отбросить все ненужное, оставить самое главное, и уделять этому главному как можно больше времени и сил?
Мне страшно думать о том, что есть люди, которые справляются с этой жизнью лучше, чем я. Это означало бы, что мне нужно многое изменить в себе, а перемены в себе – это такое тухлое занятие.
В старших классах я переписывалась с одним мальчиком, который учился в Англии. Мальчик был, как мне тогда казалось, слишком хорош для меня, – по крайней мере, он не грыз ногти и следил за чистотой своих ботинок. За неделю до каникул я сказала себе: вот, он приезжает. У меня есть семь дней, чтобы стать другим человеком. Я мысленно составила список того, что мне надо было изменить в себе, и, конечно же, забыла об этом через полтора часа. «Какие глупости», - думала я потом с облегчением. Мальчику я понравилась такой, как была, все пошло своим чередом и закончилось самым лучшим образом. Мне хочется и теперь думать так же: менять себя - глупо, я такая, как есть, и всегда такой останусь. Будь собой, Машенька, и все само по себе сложится как надо.
«Будь собой, люби себя!» - нежными голосами поют психотерапевты, порхая весенним утром за окном стариковского кабинета. У них гладкая кожа, мягкие кашемировые свитера, приятные манеры и нет проблем с эрекцией.
«Неудачница», – говорит со вздохом Старик, глядя на часы: ему уже пора в свою настоящую жизнь, он и так потратил на меня слишком много бесценного времени.
На стороне психотерапевтов – весь распрекрасный мир, который любит меня такой, какая я есть. На стороне психотерапевтов - ничейные зеленые луга и бесплатное голубое небо, смеющиеся младенцы и баночки черничного варенья, берег океана и солнце. Сама Мать Природа на стороне психотерапевтов, - чудесная, нежная, добрая.
А на стороне Старика – ничего. Сплошная неизвестность, неопределенность, и, вероятнее всего,- одиночество.
Вот тебе, Нео, и две таблетки.